Любовный вираж - Страница 35

Природное любопытство взяло в ней верх. Интересно посмотреть, как он работает.

— Если вы так любезны… — Линда собралась снять пальто.

— Оно может вам понадобиться, — предупредил Вилли. — Там холодно. — Поддерживая Линду под локоть, Вилли повел ее через гостиную. Они прошли мимо двери, которая, как помнила Линда, вела в спальню, и, миновав небольшой коридор, остановились перед входом в мастерскую. Металлическая дверь, украшенная гигантской стальной паутиной, поддалась под рукой провожатого, и она увидела спину Рея в дожде сверкающих искр.

— Рей! — окликнул Вилли.

Искры угасли, и Рей, повернувшись, поднял маску. Сначала она лишь молча смотрела на него. Руки в тяжелых кожаных перчатках, поношенная футболка, джинсы, грубые рабочие ботинки, кожаный фартук почти до пола. Лицо в отблесках огня выглядело почти зловещим, но потемневшие глаза еще никогда не казались такими синими. Рей отложил горелку.

— Привет.

Настороженно глядя на нее, он снял маску, затем перчатки.

Линда проглотила комок в горле. Кровь стучала в висках. Она так сильно хотела его видеть, что совсем забыла, как ошеломляюще он действует на нее. Женщина отвела глаза и начала рассматривать мастерскую. Пространство размером с баскетбольную площадку было заполнено незнакомыми инструментами, в углу стояло нечто, похожее на горн.

— Прямо лаборатория доктора Франкенштейна, — пошутила она.

Рей, отложив перчатки и маску, скрестил руки.

— Думаешь, мы создаем здесь новых монстров? Нет, они здесь не водятся. — Он кивнул в сторону своего помощника. — Это Вилли. Вы познакомились?

Она кивнула.

— Привет, меня зовут Линда.

Вилли улыбнулся.

— Вилли, пожалуй, пора прерваться, — сказал Рей. — Может, сходишь за деталями, которые я заказывал?

— Хорошая мысль, — обрадовался Вилли.

Хадсон молча смотрел на Линду, пока Вилли не ушел из мастерской. Тогда он сказал:

— Рад тебя видеть. — Лицо его оставалось непроницаемым, и Линда не могла разобраться, как он настроен. Глаза Рея остановились на ее ноге. — Как нога?

— Лучше. — Она слегка вытянула ногу, показывая ему. — Сегодня заменили гипс на более легкий, и теперь я могу передвигаться без костылей.

Рей шагнул к ней, протягивая руки, но внезапно опустил их, словно передумал.

— Пойдем туда, где теплее. И мне нужно принять душ.

Он провел ее по коридору и усадил у стойки, отделявшей кухню от остальной комнаты. Линде предоставился удобный случай изучить жилище Хадсона. Когда она была здесь в новогоднюю ночь, у нее не было на это ни времени, ни желания, она была слишком выбита из равновесия. Сегодня для этого не было причин. Она наконец получила ответ на вопрос, который занимал ее последнее время.

Оглянувшись вокруг, Линда снова подумала, как мало знает о жизни Хадсона. В отличие от него: он, казалось, поставил своей целью все разузнать о ней, побывав и в полицейском участке, и в больнице, и у нее дома.

Обстановка гостиной была стильной и носила отпечаток мужского вкуса. На фоне строгого интерьера, в котором преобладали темная кожа и металл, бросалась в глаза изысканность японской цветной гравюры с изящной каллиграфией. На столе цвета меди мягко светились бокалы венецианского стекла.

Жилище взрослого человека — не то что дом с разбросанными повсюду игрушками. Здесь господствовал аскетический вкус хозяина. Ничего лишнего — ни фотографий, ни подарков, ни женских мелочей. Если в жизни Хадсона в недавнем прошлом и была женщина, ее присутствия не было заметно.

— Теперь я немножко больше похож на человека, — сказал Рей, подходя к ней и приглаживая на ходу еще влажные волосы. — И могу сделать то, что хотел. — Он погладил ладонью ее щеку, поцеловал другую, потом приник ко рту.

Линда почувствовала немедленную реакцию своего тела, кровь бросилась в голову. Нет, сначала надо сделать то, ради чего пришла. Теперь она могла ответить на вопрос Хадсона. Ребенка не будет. Он имеет право это знать, а ее противоречивые эмоции по этому поводу — не в счет.

— Рей, я… я не беременна.

Она не уловила перемены на его лице, не услышала вздоха облегчения. Рей продолжал молча смотреть на нее, но глаза его сверкнули, прежде чем он отвел их.

— Так… — Он скрестил руки на груди и снова взглянул на нее. — И как ты себя теперь чувствуешь?

— Отлично, — ответила Линда, хотя в глубине души содрогнулась от лжи. Да ничего подобного! Возможно, пришло облегчение, но не радость. — В моей жизни за последние недели было столько трудностей, что новые осложнения не нужны. И ты…

— Я бы помог тебе справиться, — произнес он просто.

— Верю, — ответила она, слегка помешкав.

— Что будет теперь? — спросил Рей. Этот вопрос вертелся у нее в уме, но она решила уточнить:

— Что ты имеешь в виду?

— С нами…

Линде стало совсем неловко. Что ему сказать? По лицу Рея было видно, что он эту тему не оставит. Ее рассудок кричал: мы такие разные, у нас нет ничего общего, мы даже толком не знаем друг друга. Более того, у нее не было сомнений, что, даже если бы они и знали друг друга, с этим мужчиной ее мечта о спокойной жизни, о семье, о доме за белым забором все равно не сбылась бы. Однако ее сердце помнило улыбку Рея, его заботу, доверие к нему Викки. А тело помнило каждое его прикосновение. Она провела рукой по лицу и вздохнула.

— Не знаю.

— Чего ты хочешь?

Воздух словно сгустился вокруг них.

— Мне не так уж много надо в жизни, но все это не то, что сделало бы счастливыми нас обоих.

Хадсон придвинул стул и сел, склонившись к ней и уперев руки в колени. Он не спускал с Линды серьезных сине-серых глаз.